Родители хотели, чтобы он стал юристом, что всегда было хорошей, выгодной и почетной профессией. А его тянуло играть в театре. Но об этом он всегда молчал. Знал, что родители будут против. Да и сам не верил, что из него — с его внешностью (низкорослый, некрасивый — с большим носом и выпирающей нижней губой, рано облысевший) может получиться актер.
СОЛОМОН МИХАЙЛОВИЧ МИХОЭЛС — АКТЕР, РЕЖИССЕР, ПЕДАГОГ И ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ
К 75–ЛЕТИЮ СО ДНЯ ГИБЕЛИ
ВВЕДЕНИЕ
Фамилию «Михоэлс» я услышал впервые 14-летним мальчишкой из уст отчима Михаила Львовича Шера — бывшего актера Одесского ГОСЕТ (государственного еврейского театра) в далеком 1952 году. Мы с матерью жили тогда в Литве, в городе Каунасе. ГОСЕТы тогда по всей стране были уже закрыты. Кампания закрытия театров застала М.Л. Шера и его коллег –актеров на гастролях в Каунасе. И в один далеко не прекрасный день 1949 года все они оказались буквально выброшены на улицу, без средств к существованию. М.Л. Шер и его коллега Михаил Львович Хейфец оформились на работу в качестве маляров. Работа заключалась в оформлении воинских захоронений на территории Литвы. Погибших было несколько сот тысяч, так что работой люди были обеспечены надолго. По выходным и в праздничные дни М.Л. Шер и М.Л. Хейфец собирались у нас на квартире и репетировали свои прежние роли в театральных постановках, больше всего Шолом Алейхема («Тевье-молочник», «200000 крупный выигрыш», «МАЛЬЧИК МОТЛ» и другие).
Репетировали интенсивно, с душой. Было впечатление, что бывшие актеры собираются возобновить театральную деятельность. Увы, руководители партии и правительства не собирались поддерживать их творческие устремления. Так что на деле репетиции были всего лишь способом забыться, оторваться от серых будней и погрузиться хотя бы на время в привычную творческую атмосферу. Для меня — подростка эти репетиции имели особое значение. Благодаря им я впервые познакомился с тем, что есть творческая деятельность, и узнал, что, кроме русской культуры, в мире существует много других культур, которые ничуть не хуже.
Однажды во время очередной репетиции бывшие актеры заговорили о Соломоне Михайловиче Михоэлсе. Говорили о гениальном актере, несмотря на невыигрышные внешние данные (малый рост, уродливое лицо, лысина и т.д.), выдающемся театральном режиссере и педагоге, крупном общественном деятеле. Я — тогда 14-летний мальчишка, мало что понимал во всех этих премудростях. Гораздо больше меня заинтриговало то, что, судя по рассказам, С.М. Михоэлс погиб насильственной смертью, будучи еще совсем не старым — 57 лет от роду! Хотя государство должно было столь выдающегося своего гражданина всячески беречь и охранять! Я попытался выяснить у рассказчиков, как произошло это ужасное преступление. Однако они стояли насмерть и категорически отказывались сообщить что-либо конкретное. Лишь спустя 35-40 лет я понял, что люди тогда были запуганы настолько, что боялись говорить вслух даже с самими собой. В этих условиях я постарался сделать главное — зафиксировать сам факт зверского убийства С.М. Михоэлса в январе 1948 года, подтвержденный двумя актерами Одесского ГОСЕТ: М.Л. Хейфецом и М.Л. Шером, которые были лично знакомы с этим замечательным человеком. Отталкиваясь от этого факта, я постепенно собрал материал по биографии, творческой деятельности и трагической судьбе С.М. Михоэлса. Этот материал, осмысленный автором, теперь предлагается читателям.
БИОГРАФИЯ
Соломон Михайлович Михоэлс родился в 1890 году в Латвии, в г. Даугавпилсе, входившей тогда в состав Российской империи. При рождении он получил имя Шломо Вовси. Он родился в еврейской семье, где говорили на языке восточно-европейских евреев идиш. До 13 лет он учился в еврейской школе и говорил только на идиш. Школа была чисто религиозной — никаких светских наук (математики, физики, истории, литературы, языков и т.д.) там не изучали. В 13 лет Соломон перешел в Рижское реальное училище, где изучались именно светские науки. Там он в течение короткого времени догнал своих нерелигиозных сверстников, а затем и перегнал их. Выяснилось, что он весьма смышлен, отлично успевает по всем предметам и получает похвальные грамоты. Родители хотели, чтобы он стал юристом, что всегда было хорошей, выгодной и почетной профессией. А его тянуло играть в театре. Но об этом он всегда молчал. Знал, что родители будут против. Да и сам не верил, что из него — с его внешностью (низкорослый, некрасивый — с большим носом и выпирающей нижней губой, рано облысевший) может получиться актер. Впоследствии он шутил: «Я бы с удовольствием сдал свою внешность в ломбард и потерял квитанцию».
С учетом всех обстоятельств Соломон решил учиться на юриста и поступил в Киевский университет. Однако оттуда его вскоре исключили за участие в студенческих волнениях. Доучивался он спустя несколько лет, уже в период I Мировой войны, в Петроградском университете. Но доучиться так и не удалось — случилась революция. Впоследствии актер говорил, что революция освободила его от нелюбимой специальности. После этого он осмелел и в 1919 году поступил в Еврейскую театральную студию, которую возглавлял талантливый театральный режиссер Грановский . Студия работала сначала в Петрограде, но уже через несколько лет студия была преобразована в Московский Государственный еврейский театр (ГОСЕТ). А Соломон Михоэлс стал ведущим актером этого театра. Театр быстро завоевал публику, притом не только еврейскую, но и русскую, которая не знала языка идиш, на котором шли спектакли. В 1922 году труппа театра переехала в новое здание на Малой Бронной с большим залом на 500 зрителей. Однако на спектакли все равно было не попасть: публика «валила» на Михоэлса! В 1929 году после длительных гастролей театра по Европе в СССР не вернулся художественный руководитель и главный режиссер театра Грановский. И тогда руководителем ГОСЕТа стал Михоэлс, который к этому времени был фактически и лицом, и душой театра.
В первый период работы театра основу его репертуара составляли произведения классиков еврейской литературы, прежде всего, Шолом Алейхема, запечатлевшие уходящие в прошлое типажи местечек. Однако Михоэлс хотел большего. И в 1935 году, несмотря на сопротивление труппы, он поставил шекспировского «Короля Лира» и исполнил в нем главную роль. Спектакль стал событием театральной жизни не только СССР, но и мира. На «Лира» стали водить знаменитых гостей советской столицы. В книге отзывов Московского ГОСЕТ сохранились отзывы Лиона Фейхтвангера, Поля Робсона, знаменитого английского режиссера Гордона Крэга. Последний написал: «Теперь мне ясно, почему в Англии нет настоящего Шекспира в театре. Потому что там нет такого актера, как Михоэлс». Михоэлс удостоился множества государственных наград, в т.ч. Ордена Ленина, получил звание народного артиста СССР, открыл при ГОСЕТ театральный институт, где преподавал актерское искусство по уникальной системе.
Однако, свою самую выдающуюся роль Михоэлс сыграл во Время Великой Отечественной войны. Тогда, в 1942 году, его — главного режиссера ГОСЕТ — назначили председателем Еврейского антифашистского комитета(ЕАК). В структуру, созданную при кураторстве НКВД, вошли многие знаменитости — Илья Эренбург, Самуил Маршак, Давид Ойстрах, Эмиль Гилельс, академик Фрумкин, режиссер Таиров и другие. Михоэлс сразу стал душой и лицом Комитета. Уже в 1942 году Михоэлс получил письмо от Сталина: « Прошу передать трудящимся евреям Советского Союза, собравшим дополнительно 3 миллиона 294 тысячи 823 рубля на постройку авиаэскадрильи «сталинская дружба народов» и танковой колонны «Советский Биробиджан», мой братский привет и благодарность Красной Армии. Иосиф Сталин». В 1943 году его отправили в турне по городам США, Мексики, Канады и Англии для сбора материальной помощи и агитации за открытие второго фронта. Выступления Михоэлса собирали стадионы. Так, в Нью-Йорке 9 июля 1943 года послушать о борьбе советских евреев против нацизма пришло 47 тыс. человек. Марк Шагал впоследствии вспоминал: «Я видел постановки, которые делали на площадях, на стадионах, на аренах цирков крупнейшие режиссеры нашего времени. Но такое действо, как антифашистский митинг в Нью-Йорке в 1943 году, мог поставить только Михоэлс». В результате митинга было собрано 100 тыс. долларов на нужды Красной Армии. Всего же за время поездки членов Антифашистского комитета в СССР было переведено более 30 млн долларов, не считая другой помощи — медикаментов, продуктов, оборудования. Кроме простых людей, Соломон Михайлович встречался на Западе с ведущими деятелями культуры и политики. Он беседовал с Эйнштейном, который активно помогал комитету. Встречался с Чарли Чаплином, Марком Шагалом, Томасом Манном. Он также общался с женой Черчилля Клементиной и многими другими. Вся эта деятельность сыграла свою роль в привлечении западных союзников к войне с фашистской Германией. А для простых людей в СССР, чьи близкие оказались в концлагерях, обращение в Комитет часто было единственной возможностью узнать об их судьбе.
О Михоэлсе стали говорить далеко за пределами СССР, он приобрел вес в мировом сообществе. Сталин не мог ему этого простить. Кроме того, большое раздражение вождя вызывала продолжавшаяся и после войны деятельность Еврейского антифашистского комитета. Например, его предложение создать Еврейскую автономную республику в Крыму. Комитет сделал свое важное дело во время войны, а теперь, после войны, он должен был за ненадобностью уйти вместе со своими активистами. На деле получилось иначе: комитет превратился в сильную организацию с международными связями, во главе которого стоял человек, авторитет которого не уступал авторитету Сталина. Такое положение было нестерпимо для «отца всех народов».
РАСПРАВА
27 декабря 1947 года произошла секретная встреча Сталина с министром госбезопасности СССР генерал–полковником Виктором Абакумовым и его замом генерал-лейтенантом Сергеем Огольцовым. На ней Сталин отдал приказ о ликвидации Михоэлса, замаскировав ее под несчастный случай. Подвергать его репрессиям Сталин не решился, поскольку его знал весь мир. Убийство назначили на 12 января 1948 года. 7 января 1948 года Михоэлса, который, кроме ГОСЕТ, занимал должность главы театральной секции Комитета по Сталинским премиям, командировали в Минск для просмотра спектакля «Константин Заслонов» в Белорусском театре драмы. Ехать он не хотел: с начала января ему начали постоянно звонить незнакомые, предупреждавшие об опасности. Об этом он успел рассказать Фаине Раневской. Близким он рассказывал, что его преследует сон, как его разрывают собаки. А на следующий день в Минск выехала команда «ликвидаторов»: руководитель команды генерал С. Огольцов, его секретарь майор Александр Косырев, начальник отдела 2-го Главного управления МГБ СССР полковник Федор Шубняков, сотрудники диверсионного отдела МГБ СССР старший лейтенант Борис Круглов и полковник Василий Лебедев. В Минске их встретили министр госбезопасности БССР Лаврентий Цанава и его сотрудник майор Николай Повзун. «Ликвидаторы» расположились на даче Цанавы в пригороде Минска Слепянке. Однако в течение 4 дней им никак не удавалось выбрать подходящий момент для убийства, поскольку Михоэлса постоянно окружала большая группа местной интеллигенции. Наконец, к делу привлекли Владимира Голубова-Потапова, балетного критика и секретного сотрудника Лубянки, приехавшего в Минск в «компании» с Михоэлсом. Он сумел уговорить Михоэлса поехать вечером 12 января в гости к его приятелю «инженеру Сергееву». Соломон ничего не заподозрил: отужинав в компании коллег, режиссер и критик вышли из гостиницы «Беларусь», около которой их уже ожидала машина. Водитель представился пассажирам «инженером Сергеевым». В действительности это был полковник МГБ Федор Шубняков. Чекист повез гостей на дачу Цанавы. Незадолго до этого там раздался звонок из Москвы: Сталин дал последнюю команду и указания на ликвидацию Михоэлса. Заманивший великого режиссера в ловушку Голубов-Потапов даже не подозревал, что разделит с ним его участь. Ну, а дальше все произошло по сценарию, обычному для бандитов. Поздно вечером, примерно в 22:00, Михоэлса с Голубовым завезли во двор дачи Цанавы. Там обоих немедленно оглушили дубинами и в бессознательном состоянии, но еще живых, бросили под тяжелый грузовик, который двинулся и раздавил обоих. Об убийстве немедленно сообщили Сталину. Потом чекисты погрузили трупы Михоэлса и Голубова в машину и отвезли в Минск, бросив неподалеку от гостиницы. Трупы были расположены так, что создавалось впечатление, будто Михоэлс и Голубов были сбиты автомашиной, которая затем переехала обоих. Трупы обнаружила в 7 утра 13 января местная милиция, которая рьяно взялась за расследование. Ведь, судя по документам, один из убитых С. Михоэлс был высокопоставленным человеком, главным режиссером Московского театра, народным артистом СССР, руководителем секции Комитета по Сталинским премиям! И уже через несколько дней милиция нашла переехавший Михоэлса и Голубова грузовик в гараже Минского управления МГБ, так что до разгадки преступления оставалось несколько шагов. В этот момент в дело вмешались генерал Цанава и глава МВД СССР Сергей Круглов, которые дали понять главе МВД Белоруссии Сергею Бельченко, чтобы он не вмешивался не в свое дело. В результате Минская милиция сработала материалы уголовного дела «как надо», создав видимость серьезных, но безрезультатных поисков виновных, с заключением экспертов, подтверждающих версию о «несчастном случае».
Тело С. Михоэлса было перевезено в Москву и выставлено для прощания в здании ГОСЕТ. Проститься пришло немало знаменитых деятелей советской культуры: певец Иван Козловский, жена В.М. Молотова Полина Жемчужина, директор Института физики АН СССР академик Петр Капица и другие. Посмертный грим сделал профессор Збарский, мумифицировавший в 1924 году тело Ленина. Но скрыть следы насильственной смерти не удалось. Уже на похоронах Михоэлса на Донском кладбище П. Жемчужина публично усомнилась в официальной версии его гибели. Обращаясь к новому руководителю театра Вениамину Зускину, она спросила: «Вы думаете, что здесь было — несчастный случай или преступление? Тут все далеко не так гладко, как кажется». За это в январе 1948 года по приказу Сталина ее арестовали. Полину не спас ни ее муж министр иностранных дел СССР В.М. Молотов, ни то, что она была вхожа в дом Сталина и являлась лучшей подругой его жены Надежды Аллилуевой. Сам В.М. Молотов был снят с должности министра. И лишь после смерти Сталина в 1953 году Жемчужина вернулась из лагерей, а Молотов получил назад должность министра иностранных дел СССР.
Убийство С. Михоэлса оказалось лишь первым шагом в задуманной Сталиным грандиозной программе. 1 ноября 1948 года был ликвидирован Еврейский антифашистский комитет. 1 декабря был арестован преемник Михоэлса на посту руководителя театра В. Зускин. Вскоре он умер в застенках МГБ, не выдержав пыток. В июне 1949 закрылся московский ГОСЕТ и еврейские театры в других городах СССР: Киеве, Ленинграде, Одессе. Тогда же были арестованы 13 ведущих деятелей ЕАК, представлявших цвет еврейской советской культуры: замминистра иностранных дел СССР дипломат Соломон Лозовский, писатель Исаак Фефер, поэты Давид Гофштейн и Перец Маркиш, главврач Боткинской больницы Борис Шимелиович и другие. Все они были расстреляны 12 августа 1952 года. В том же 1952 году в МГБ началось следствие по знаменитому делу «врачей-вредителей»: медиков еврейского происхождения обвиняли в намеренном причинении вреда здоровью партийных и советских руководителей. Людей увольняли с работы, пациенты отказывались лечиться у них и т.д. К счастью, уже через год, после смерти Сталина, врачей оставили в покое, признав, что никакие они не вредители. А в ноябре 1955 года все осужденные по делу ЕАК деятели культуры были полностью реабилитированы. К сожалению, никого из них уже не было в живых.
По ходатайству Абакумова те, кто участвовали в убийстве Михоэлса, осенью 1948 года были награждены орденами Красного знамени, Отечественной войны и Красной Звезды. Вот текст Указа Президиума Верховного Совета СССР.
Отдельно были награждены сам руководитель МГБ СССР В. Абакумов и его заместитель С. Огольцов.
Однако награды не спасли эмгебистов от репрессий. Первым в 1951 году попал в тюрьму Шубняков — его посадили в ходе чистки правоохранительных органов на 2 года. Выйдя на свободу в марте 1953 года, после смерти Сталина, он рассказал в рапорте Л.П. Берии об обстоятельствах убийства С. Михоэлса. А Берия 2 апреля 1953 года распространил всю информацию среди членов Политбюро ЦК КПСС. После чего были арестованы генералы Огольцов и Цанава. Цанава категорически отрицал свое участие в расправе. Однако реакции властей на это не было. В 1955 году он покончил с собой в своей камере. Огольцову повезло больше — его лишили всех званий и наград, но после ареста Берии в июне 1953 года выпустили на свободу. А непосредственный организатор убийства Михоэлса Виктор Абакумов попал за решетку в 1951 году во время чистки МГБ. Его обвинили «в госизмене и сионистском заговоре в рядах МГБ»!!! 19.11.1954 его расстреляли. По поводу собственно убийства С. Михоэлса никакого расследования и судебного процесса с наказанием убийц так и не состоялось, хотя это можно было давно и без особого труда сделать. Действительно, как следует из Указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении, уже в 1948 году были известны: 1) заказчик убийства — выдавшее «специальное задание» Правительство СССР (И.В. Сталин); 2) организаторы убийства — руководитель МГБ БССР генерал-лейтенант Л.Ф. Цанава, руководитель МГБ СССР генерал-полковник В. Абакумов и его 1-й заместитель генерал-лейтенант С. Огольцов; 3) исполнители убийства — полковники В.Е. Лебедев и Ф.Г. Шубняков, майоры А.Х. Косырев и Н.Ф. Повзун, старший лейтенант Б.А. Круглов. Однако политической воли для проведения процесса и наказания убийц не хватило.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
75 лет назад, в январе 1948 года, по прямому указанию И.В. Сталина был подло убит великий актер, выдающийся режиссер, педагог и общественный деятель, председатель театрального отдела Комитета по Сталинским премиям(!) Соломон Михайлович Михоэлс. Как актер, режиссер и педагог он внес огромный вклад в развитие советского театра, а его уход из жизни явился большим ударом по театральному искусству. Как крупный общественный деятель, патриот своей страны С. Михоэлс в период Великой Отечественной войны внес неоценимый вклад в победу над фашистской Германией, выступая на многотысячных митингах в зарубежных странах ( США, Англия, Канада, Мексика), собирая там миллионные средства на нужды Красной Армии и агитируя руководителей западных стран за открытие второго фронта в Европе. Его заслуги перед государством после смерти были забыты, а его дети и внуки навсегда уехали из страны, не желая жить рядом с убийцами и их покровителями.
